Поскольку я уже не могу читать про моралфагов Драйзеров, Достоевских с цветами в волосах и глазами святых, Гамлетов манипуляторах всего и всех, Жуковых с битой и тд, решил тут высказаться об этиках, а почтенная публика может возбухнуть, а может и что-нибудь уже для себя, наконец, понять, это как пойдет.
Попросил бы только в комментариях не впадать в теоретический раж, а скорее делиться собственными ощущениями - этика-то у нас у всех есть, просто по-разному проявляется.
читать дальше
Поскольку люди категорически не хотят понять, что такое этика возьмем для примера не наш с вами цивилизованный мир, а общество, где нормальным, приемлемым и даже благородным считается жрать детей в возрасте от 0 до 3х лет. Дети, разумеется, сопротивляются, плачут и вообще вызывают жалость, матери заламывают руки, отцы отирают скупые слезы, испытывая гордость, что сожрали не чье-нибудь, а их чадо, значит, уважают. Ну и так далее. Но как к этому не относись, жрали детей всегда, жрут и по ощущениям всегда будут жрать.
Итак, что у нас в связи с этим делают этики?
Наименьшие проблемы с пожиранием детей будут иметь базовые этики - Гамлеты, Гюго, Драйзеры и Достоевские.
Причем первые, как носители этики экстравертной (черной), то есть общественной, будут жрать детей не имея никакого собственного личного отношения к этому делу. Потому что все едят. Потому что так принято. Потому что на этом мир стоит.
Вторые, как носители этики интровертной, субьективной (белой), то есть собственной, будут жрать детей потому, что по их ощущениям это правильно, этично и хорошо. Потому что они уверены, что так нужно (воспитаны они так, с детства иного и не видели). Потому что на их уверенности в том, что жрать детей хорошо, мир стоит.
Разница понятна? О, подождите, сейчас она станет еще понятней)
Совсем нетрудно будет жрать детей этикам суггестивным, оно и понятно, тут даже дифференциация на белых-черных пока не нужна. Разве что черные суггестивные этики (Макс, Роб), будут это делать вследствие уверенности, что делают мир лучше, а белые суггестивные (Джек, Шрирлиц) потому что им самим сформулировать свое отношение к проблеме тяжело, вот они и принимают то отношение к ситуации, которое для них кто-нибудь сформулирует.
Этики-манипуляторы, т.е. этики творческие будут с этими общественными отношениями в очень интересные играть игры. Есенины и Дюмы с этикой общественной (то возбухнут, что не стоит есть детей натощак, то начнут подбирать только блондинов, то только мальчиков). В любом случае, в этих общественных отношениях они будут как рыбка в воде и вероятно, даже станут чемпионами по скорости поедания детей или еще как выплывут повыше, опираясь на свою способность относиться к общественной этике не как к данности, а как к полю для манипуляций. Там где базовые этики будут уповать на нерушимость традиции, этики творческие станут традицию развивать и подчинять собственным интересам. То же - и с субъективной творческой этикой, у Гексли и Наполеонов, которые будут развивать собственное отношение к этой традиции, то есть время от времени и закапризничать могут и наоборот удариться в фанатизм, но все это мимолетно, в угоду собственным ощущениям.
А вот с теми, у кого этика на самооценке, все будет гораздо интереснее. Потому, что Жуковы и Доны с одной стороны могут ощущать необходимость жрать детей, чтобы считаться хорошими людьми, а с другой - постоянно осознавать, что как-то не так у них это получается. А Габены и Бальзаки - мучиться ощущением, что они должны получать кайф от детского мяска, но дети плачут и отношение к этому процессу совершенно никак не желает оставаться позитивным.
Оставляя в стороне попытки самооценочных этиков создать теории о том, как прекрасно, когда дети плачут, о пользе детского мяса, о необходимости страданий для духовного роста, мы рано или поздно придем к ситуации, когда именно самооценочные этики, как наиболее подвижные, наиболее неукоренные в этих общественных отношениях, возьмутся эти отношения подрывать. Конечно, я не утверждаю, что все революционеры - Доны, Жуковы, Габены и Бальзаки, но в при таких ригидных общественных отношениях именно они первые серьезно задумаются о несправедливости такого устройства (а там уже начнут влиять на воспитание других тимов, развиваться мысль начнет и тут уж к ним начнут примыкать случайным образом другие тимы).
Но вот произошла революция в сознании, теперь считается, что жрать детей плохо. Причем те, кто так воспитан, те, кто делали это всю сознательную жизнь все еще в этом обществе присутствуют, никуда они не делись и все их представления о том, что такое хорошо и что такое плохо встали под сомнение.
Довольно плохо придется белым базовым этикам. Потому что у них в подкорке записано, что жрать детей хорошо не потому, что хорошо, а потому что они считают, что это хорошо. Значит, общество свихнулось, прогнило, но дети должны быть съедены и баста! А это я напомню вам, Драйзеры и Досты. Они будут продолжать верить, что их мнение о пользе поедания детей непогрешимо. Их внутренняя позиция в новом мире не изменится, отчего они, вероятно, даже будут страдать. Или устраивать тайные оргии с избиением младенцев. В любом случае, они непоколебимо будут держаться этой своей уверенности, а в глазах нового общества выглядеть…мягко говоря, нехорошими людьми.
Гораздо хуже придется Гамлетам и Гюго. Потому что мир стоял не на том, что они верили, что жрать детей хорошо, а на том, что все в это верили. А теперь не верят. Общество не просто прогнило - мир рухнул. Однако при удачном стечении обстоятельств базовые черные этики (например, в силу молодости или если они не слишком много уделяли внимания проблеме поедания детей), могут и воспринять новый порядок и стать его хранителями и гарантами. То есть весьма фанатично отстаивать необходимость больше никогда детей не есть (те, кто измениться не сможет, я думаю, впадут в депрессию и изобразят самоубийства).
Суггестивные этики пострадают и смиряться - или эмигрируют туда, где есть детей все еще можно. Там им будет комфортно и привычно, потому что в родной стране им резко станет неуютно. Но даже те, кто останется, смогут приноровиться в новым обстоятельствам, особенно Штирлицы и Джеки, которые отсидятся несколько дней в каком-нибудь закрытом пространстве, пообвыкнут в новых условиях, примут новое отношение к проблеме как собственное и будут себе жить дальше. Максы и Робы скорее эмигрируют, как мне кажется, потому что собственное отношение все-таки можно и скрыть, а вот изменение общественных отношений приходится только принимать, но это предположение.
Творческие этики с большим восторгом начнут окучивать новую делянку и вообще вешать нос не станут. В новом мировом порядке им раздолье.
А самооценочные... а самооценочные этики продолжат переживать о том, достаточно ли они хорошо не едят детей) И строить теории о том, что все суета сует и томление духа или о том, канибализм вообще вел к деградации общества.
Это набросок. Я намеренно не рассматривал людей в силу возраста не способных изменять своему мироощущению в принципе и не анализировал все это в связках с логикой (а надо бы) и другими функциям. Я сознательно упрощаю картину с самооценочной этикой, не разбирая, что тут у нас будет активной и что пассивной защитой, т.к. это только усложнит картину, но не сделает ее более точной.
Я хотел подчеркнуть, что говоря о святости Достоевских или грубости Жуковых, стоит помнить, что и святость и грубость есть только оценки поступков, сделанные с точки зрения общественной морали. А общественная мораль может быть очень разной. В конце концов, кое-где еще совсем недавно форма носа и ушей могли стать причиной попадания человека в концентрационные лагеря.